Глава 7. Находка
Худя доел бутерброд и вытер руки о штаны.
– Пойдешь на улицу, забери мой рюкзак, – сказал он, вставая с пола.
– А сам ты его взять не можешь, что ли? – Кастет заскрежетал ножом по дну и стенкам жестянки.
– Могу, но для этого придется вернуться в дом, а я не хочу зря ноги топтать. Сегодня и без того находимся до тошнотиков. И ваще, кто последним валит из хаты, тот и берет полезный груз с собой.
Кастет усмехнулся, покачал головой и намазал остатки тушенки на хлеб.
– Хитрый ты, Худя, все норовишь, чтоб за тебя другие работу делали. А я вот из принципа не возьму твой рюкзак.
– Ой, да и не бери. Больно надо.
Худя скривил недовольную физиономию и с гордо поднятой головой потопал к выходу из комнаты.
– Постой, куда без рюкзака?
– Кастет, ты что такой тупой-то?! – рявкнул Худя и заскрежетал зубами. У него бурчало в животе, крутило кишки, он и так терпел из последних сил, а этот безмозглый гориллоид, похоже, решил его окончательно добить непроходимой тупостью. – Я наедине с природой побыть хочу! Бомбочку скинуть! Личинку отложить! Понимаешь?! – Кастет помотал головой. Худя страдальчески застонал и махнул рукой: – Да иди ты на хрен. Я ща из-за тебя прям здесь… – Он охнул, прижал ладони к животу и выбежал из комнаты, стуча каблуками берцев по полу.
Кастет проводил приятеля удивленным взглядом, откусил от бутерброда и пробормотал:
– Приспичило, что ли? Так бы и сказал, а то несет какую-то пургу: бомбочка, личинка. Ладно, заберу рюкзак, так и быть.
Худя пулей вылетел из дома и помчал в кусты, на ходу расстегивая ремень. Через пять минут выбрался из зарослей и замер в удивлении. Он видел сильно примятую траву возле кустов, когда бежал, боясь опоздать, но не придал значения. Решил, это Кастет так натоптал, когда рубил подходящие ветки и острил концы заготовленных шестов. На подобное умозаключение его натолкнули отпечатки ног напарника, но в том-то и дело, что Кастет не один оставил следы этой ночью. Тогда Худя их не заметил, зато увидел сейчас и ошарашенно пробормотал:
– Надо же, сработало. Пусть не совсем по плану, но ведь сработало же, нюхач меня задери.
Отрубленные головы не отпугнули мутантов, как хотел того Кастет. От них, похоже, не было проку, чего не скажешь о трупах. Возможно, именно обезглавленные тела спасли напарников от еще одного визита незваных гостей.
Запах крови привлек падальщиков, чьи следы и заметил Худя, когда смог думать о чем-то еще, кроме необходимости нырнуть в кусты. Твари приблизились к дому и, судя по множеству отпечатков, долго кружили вокруг тел. Может, запах дыма и отсветы огня пугали их, а может, они не знали с какого из трупов начать. Как бы там ни было, ночные монстры утащили добычу и устроили кровавое пиршество подальше от неприветливого места. На эту мысль Худю натолкнули едва заметные широкие полосы. Здесь трава была не так сильно примята и почти полностью выпрямилась за ночь. Только вот бурые пятна крови никуда не делись с узких травянистых листьев и, как улики на месте преступления, молчаливо свидетельствовали о ночном происшествии.
– Эй, ты чего там застрял?
Худя повернулся на голос. Кастет подпирал стену плечом, сжимая в кулаке лямки обоих рюкзаков.
– Взял-таки. Ну и чего выделывался, спрашивается. Цену хотел себе набить? Так я давно знаю, чего каждый из нас стоит, – пробормотал Худя, поднял руку над головой и дважды показал сложенными вместе средним и указательным пальцами направление: топай туда, я догоню.
Кастет кивнул, оттолкнулся от стены и побрел прочь от ночного пристанища.
Худя еще раз окинул взглядом оставленные мутантами следы и решил ничего не говорить напарнику.
Путь до аэродрома занял почти полдня и прошел без происшествий. Аномалии, как по заказу, попадались из серии «заметь издалека». Сверкающие молниями «разрядники», исходящие зеленоватым паром «шипучки», излучающие голубоватое сияние лужицы «ведьминого студня», хороводы из кружащих в воздухе травинок, веточек и листочков над «торнадо» и «каруселями» загодя предупреждали об опасности. «Гравиконцентрат» и тот оказался таких огромных размеров, что земля под ним спрессовалась, покрылась глубокими трещинами и просела сантиметров на тридцать относительно прилегающей к границам деструктива территории.
Не заметить подобное мог только слепой. Друзья шли как по бульвару. Правда, Худя время от времени сверялся с показаниями ПДА, не вполне доверяя интуитивному чутью Кастета и своим глазам. Чаще всего он пользовался электронным помощником, когда на пути попадались «блуждающие» аномалии. А еще он бросал гайки вдаль перед собой. Делал это, желая хоть так почувствовать себя настоящим сталкером, нежели с целью проложить безопасный маршрут.
С мутантами тоже обошлось без проблем. Слепые псы и пучеглазки встречались на безопасном расстоянии и не проявляли к путникам интереса. То ли из-за того, что были не голодны, то ли потому, что ветер дул в противоположную от обитателей Зоны сторону, то ли знали, чем для них чревата встреча с вооруженными людьми.
А еще Худя дважды видел в бинокль бредущих по склонам холмов сушильщиков. Издалека те смахивали на далеких предков современного человека: такие же сутулые, с длинными могучими руками, мускулистым торсом и мощными бедрами. Даже ротовые щупальца не стали для него помехой. Он представлял, что это бороды, из-за чего мутанты еще больше походили на первобытных людей, правда, без дубинок и без одежды из шкур.
Зомби оказались единственными, кто доставил неприятности. Напарники ускорили шаг, когда на горизонте показался забор из покосившихся в разные стороны бетонных столбов с натянутой между ними в четыре ряда колючей проволокой и распахнутые настежь ворота, но сухая трескотня автоматных очередей заставила упасть путников на землю. Худя снял «калаш» с предохранителя; повел стволом из стороны в сторону, прищурив левый глаз, а правым глядя в прорезь прицела.
– Засек, откуда стреляли?
– Кажись, вон из той хибары рядом с сосной на пригорке.
Словно подтверждая слова Кастета, в окнах домишки вспыхнули красные огоньки дульного пламени. Раздался похожий на стрекот швейных машинок звук, и пули взрыхлили землю далеко в стороне от приятелей. Спустя несколько секунд опять послышался знакомый треск. На этот раз цепочки почвенных всплесков прошли в ста метрах правее.
– Они там слепые, што ле? – удивленно пробормотал Худя.
– Может, припугнуть хотят?
– Ага, и для этого лупят в белый свет как в копеечку. Не, тут че-то не так. Оставайся здесь, прикроешь, а я попробую зайти с фланга.
Худя только хотел поползти по-пластунски, как вдруг из дверей дома высыпали с десяток зомби и разбрелись в разные стороны. Почти у каждого умруна при себе оказалось оружие.
– Так вот кто по нам стрелял, – догадался Худя и взял на мушку идущего впереди зомбаря.
Бормотун покачивался, словно пьяный, пялясь бессмысленным взором куда-то вдаль и подволакивая левую ногу. Худя плавно нажал на спусковой крючок. «Калаш» коротко рявкнул, приклад толкнулся в плечо. Посреди грязного лба зомби появилась аккуратная черная дырочка, а из затылка брызнул фонтан крови вперемешку с выбитыми пулей мозгами и осколками черепных костей.
Мертвоход покачнулся и рухнул под ноги идущим за ним собратьям. Те взволнованно забормотали, но, вместо того чтобы разбрестись в стороны, сбились в плотную кучку, словно пингвины на льдине. Будто это могло их спасти.
Худя снова выстрелил. Потом еще раз и еще. Кастет не отставал. Ему так понравилось забава, что он крякнул с досады, когда последний зомби упал на горку лежащих перед ним трупов.
– Отлично повеселились, жаль только мало, – сказал он, поднимаясь на ноги.
– Хорошего помаленьку, – философски заметил Худя, тоже вставая с земли. – А то привыкнешь, начнешь шмалять во все, что шевелится, никаких патронов на тебя не напасешься.
– Можно подумать, тебе не понравилось, – скривил недовольную гримасу Кастет.